Анатолий:
Лежал в учреждении с желтыми стенами три недели 9 лет тому назад. Ложился по своему желанию. Был в состоянии овоща под препаратами, но помню, что особенно никто там не выделялся, кроме двоих — один был натуральной обезьяной, орал, кричал, чесался.
А другая, из соседнего женского отделения, была совсем не от мира сего и что-то у всех часто спрашивала, но было не разобрать, что именно. Отделение было платным, но еда там была самая отвратительная в моей жизни. Это я запомнил хорошо. Ну и вспоминаю, как все врачи ходили с руками в карманах халатов. Там они держали ручки от дверей в отделение — просто так выйти оттуда было нельзя.
Лечился от ОКР, но в итоге оказалось, что диагноз совсем другой. Но это уже сильно позднее и в частной клинике. Тогда стало лучше, ремиссия длилась до 2012 года.
Анна:
Я лежала несколько раз. Сначала в отделении пограничных состояний с анорексией и булимией, потом с тем же в психиатрии в женском отделении. Потом лежала в психиатрии опять же с биполярным расстройством, потом с расстройством личности и самоповреждениями в анамнезе.
Первый раз лежать было довольно интересно и пугающе. Люди, которые говорят не понятно с кем, женщина, прыгнувшая с третьего этажа.
Спасло то, что встретила там свою знакомую, и с ней уже было веселее. Тогда я первый раз ударила женщину на много лет старше меня. Была ночь, она начала бить меня полотенцем и называть дитём дьявола. Пришлось ударить. Медсёстры, кстати были не против. Её ещё привязали потом. Но я тогда уже спала под снотворным.
Ещё спасала музыка. Сидеть в курилке и петь песни, рассказывать истории — всё это помогало отвлечься от больничных стен и таблеток, что вызывали тошноту.
За сигареты приходилось работать и помогать санитаркам — мыть туалеты, палаты, перестилать грязные кровати.
Порой было грустно, от того, что молодые девушки, лежавшие там с глубокими переживаниями — не могли выйти из всего этого и просто еще больше сходили с ума.
В итоге — не сказала бы, что всё как рукой сняло. До сих пор маниакальная привязанность к некоторым вещам. Ну и самоповреждения.
Хотя уже стало немного лучше, потому что стало всё равно на окружающих и проблемы. Сейчас проще ко всему отношусь. Нет времени особо на переживания.
Ольга:
Я легла в больницу осенью пятнадцатого года. У меня были тревожные состояния, суицидальные мысли, апатия и черт знает что еще. В какой-то момент моя семья заволновалась и погнала меня к психиатру.
Со мной провели ряд стандартных тестов, решили, что все печально и надо класть, потому что это будет самым эффективным решением. Я расстроилась по этому поводу, потому что мне не хотелось жить вне дома, но сама больница ужаса у меня не вызывала.
При приеме со мной поговорила заведующая отделением, взяла честное пионерское, что я не пойду самоубиваться. Сразу назначили таблетки, кроме этого я в первый вечер умудрилась подхватить ротавирус, поэтому всю ночь меня рвало.
Потом на фоне этого случилась истерика, которую, возможно, начали снимать транквилизаторами, а может мне их дали еще до. Короче, сочетание транквилизаторов и ротавируса — оно такое себе.
Когда приходил молодой человек — я просто очень удовлетворенно выходила поспать к нему на плече в коридор.
Нет, я пыталась поговорить, но выходило у меня недолго. Сутки делились на: «Ура, я нормально посплю!» и «Опять мне будут мешать спать!». А потом я отошла и стала вливаться.
Я попала в достаточно беззубую версию психбольницы, там не было никого, кто был похож на карикатурного психа: не было буйного отделения, никого с бредом. Условия тоже мягкие: посещения каждый день, после первой недели можно было уходить гулять (доехать до Невского, выпить кофе и вернуться проблемы не составляло), так что пара моих соседок как-то умудрились даже употребить алкоголь.
Нам говорили названия таблеток, поэтому при каждой смене назначения человек начинал неистово гуглить, как работает то, что ему назначили и ОТ ЧЕГО ОНО? Иногда удавалось услышать что-нибудь про товарища возле кабинета врача, когда приходил чей- то родственник, например.
Насчет таблеток. С таблетками все весело, потому что, насколько я знаю, система такая: диагностировать заболевание точно — это дорого, поэтому ставят что-то вроде приблизительного диагноза, опираясь на не очень большое количество анализов и то, что говорит сам человек, а потом просто перебирают таблетки, пытаясь понять, какие помогают.
В итоге человек получает набор таблеток, с которыми можно жить. В связи с этим мне однажды повезло: очередная комбинация таблеток вызывала у меня неконтролируемый тонус мышц (это вот то, что я чувствовала, а не термин, если что).
Сестра сказала, что все ок, и пошла накапывать мне капель Морозова. Потом я заметила, что у меня осанка как у балерины. «Всегда мечтала, — говорю я сестре, — о хорошей осанке. Но по-моему тут что-то не то.» Медсестра сказала, чтобы я шла в палату. Идти в палату оказалось еще веселее, потому что спину начало неестественно отгибать назад, а бонусом начало косить челюсть. Вниз и вбок. Все пациенты впечатлились тем, что сестры пытаются отпоить травяными каплями человека, которого медленно, но верно складывает пополам через спину.
Я бы посмеялась над комичностью ситуации, но мне было не до того- челюсть выгнулась настолько, что начала ощутимо болеть. Я пыталась рукой поставить ее на место, чтобы дать мышцам отдохнуть, но сильно это не помогало. В итоге дежурный врач вызвал меня к себе, меня отвели и посадили перед ним.
В итоге мне вкололи фенозепам, и меня попустило. Зачем было пугать меня другой больницей и где эта больница — я не в курсе.
Уже позже мне дали больше галоперидола, чем надо. Это сложно описать, это нужно чувствовать. Представьте, что ваш мозг тошнит. Представили? Вот, а я еще научную литературу про сербов пошла читать. По внутренним ощущениям мозг все время тормозит, но при этом хочет что-то делать. И жить мне пришлось с этим три дня, потому что назначили мне это дело в пятницу, и врач упер на выходные. Все было очень сложно.
В целом не могу сказать, что я лежала в плохом заведении. Сестры по большей части были адекватные, врачи были обычными российскими задерганными врачами, на которых тогда еще свалилась дополнительная нагрузка. Некоторые таблетки я до сих пор пью, конкретно карбамазепин, и с некоторыми соседками оттуда я до сих пор общаюсь.
НАПОЛЕОНОВ БОЛЬШЕ НЕТ
Крики были слышны только в палате — там молодая медсестра боролась и вводила сыворотку пожилому мужчине, руки которого были привязаны к кровати. Успокаивающим голосом медсестра убеждала пациента не сопротивляться.
— Мы принимаем пациентов с острыми психотическими состояниями, — объясняет первый заместитель начальника штаба. — ‘Они не знают о необходимости терапевтических процедур. Наша задача — облегчить психоз. Это все, что мы делаем. В среднем пациент находится у нас месяц, не больше. Не до конца жизни, потому что люди боятся.
Сто лет назад в каждой комнате такого заведения можно было найти несколько Наполеонов и несколько Императоров. Сегодня галлюцинации пациентов совсем другие — они отражают то, что они читают в газетах.
— Самая распространенная категория — контрвоенная, — объясняет Абрамов. — «Выявленные» члены ИГИЛ (организации, запрещенные в России: работа.
Ниже перечислены жертвы контакта с инопланетянами и наблюдения ЦРУ и ФСБ.
Психиатр или психотерапевт
Психотерапия — это способ познания себя, поддержка в разрешении внутренних и межличностных конфликтов, содействие в изменении тех особенностей личности и шаблонов поведения, которые мешают реализовать ваш внутренний потенциал в жизни, работе и отношениях.
Главный «инструмент» психотерапии — особые отношения клиента с терапевтом, внутри которых происходит (или не происходит) раскрытие и разрешение психологических проблем. Психотерапия не относится к медицине, не ставит диагнозы и не лечит психические заболевания. Она подходит для коррекции психологических проблем, которые могут быть у любого, и здорового, и больного человека. Во втором случае применяется в комплексе с психиатрическим лечением.
Психиатрия — это отрасль медицины. Она изучает психические состояния человека медицинскими средствами и относится к психическому расстройству как к болезни тела, которую можно изучить и обнаружить ее «корень» в работе мозга — и лечить с помощью лекарств, как любую другую болезнь. Психиатрия считает, что, воздействуя на мозг, можно менять психику.
Одно и то же расстройство может быть вызвано психологическими причинами или биохимическими нарушениями в мозге. Например, депрессия может развиться на фоне неразрешенных эмоциональных проблем — или из-за органического нарушения выработки дофамина в мозге. Часто психологические проблемы и нарушения работы мозга проявляют себя одновременно — и даже врачи не всегда могут сказать, что первично. А самостоятельно разобраться в причинах своего субъективного состояния «плохо» почти невозможно, особенно если вам плохо прямо сейчас. Поэтому в хороших клиниках психиатр и клинический психолог работают с пациентом в тандеме.
Если вам хочется «лечения разговором» и вы идете к психотерапевту, он может направить вас к психиатру, если увидит, что у вас слишком нестабильное эмоциональное состояние, и его нужно скорректировать. В то же время если вы чувствуете, что всё время находитесь в аномальном для себя состоянии без всякой внешней причины, и идете к психиатру — то после стабилизации вашего состояния он может направить вас к психотерапевту. Ведь придется разобраться с теми особенностями поведения и мышления, которые дестабилизируют вас в дополнение к физиологическим нарушениям.
Если вы подозреваете у себя психическое расстройство, выбирайте психотерапевта с медицинским образованием и опытом работы в клинике. Дипломы психологов чаще всего выдают гуманитарные вузы, и их выпускники имеют довольно слабые представления о психиатрии.
Однако в острых стадиях психического расстройства общение с психотерапевтом может быть не только бесполезным, а даже вредным. Например, в случае разгара депрессии квалифицированный психотерапевт не предложит вам покопаться в отношениях с родителями — а отправит к психиатру, чтобы стабилизировать эмоциональный фон (без которого конструктивного разговора и инсайтов не случится). Если вы сами чувствуете, что психотерапия не помогает избавиться от аномального для вас состояния или даже усугубляет его — идите к психиатру сами.
Большинство пациентов психиатра — самые обычные люди, которых окружающие считают несколько «нервными», «ленивыми», «слабовольными», «странными» или вовсе не замечают их проблем. Если вовремя обратиться за помощью, в большинстве случаев можно улучшить свое состояние и вернуться к обычной жизни. Но если заболевание игнорировать годами (что и делают тысячи россиян), то даже банальные депрессия или тревожное расстройство могут обернуться потерей работы, семьи и места в обществе.
От чего зависит успех в вашей профессии?
Диана Генералова: «От качества полученных знаний, опыта и ходьбой в ногу со временем. Психиатрия активно развивается, необходимо следить за разными нововведениями – клиническими исследованиями, препаратами, новыми данными о заболеваниях – для наиболее эффективного лечения пациентов».
Татьяна Маликова: «Думаю, от активности, глубины познания, смелости узнавать новое и проявлять свои знания. От умения и желания слышать пациента и помогать ему. Ну и, наверное, зависит от масштаба амбиций и возможности их реализовать. Готов ли человек параллельно заниматься наукой или посвятить ей свою жизнь. Готов ли он совмещать свою работу в больнице с другими формами, готов ли он еще каким-то образом развиваться.
Мне кажется, известными психиатрами становятся, наверное, действительно талантливые, тонкие, глубокие люди. И что касается психиатрии, успех в этой профессии еще во многом определяется масштабом личности человека. Психиатр — это всегда больше, чем врач. Он должен говорить с пациентом на разные отвлеченные темы, а не только касающиеся его симптоматики. И поэтому, не имея широкого представления о мире, текущих процессах и каких-то культурных явлениях, ему, наверное, со многими пациентами будет сложно строить диалог и не о чем даже поговорить порой. Поэтому, кроме знания своей профессии, человек должен быть начитанным, образованным, духовно тонким и чувствующим переживания другого человека. Быть масштабной личностью, пожалуй. Вот это, наверное, определяет окончательный успех».
Изнутри#7 : вся правда о профессии психолога
Поговорили со студенткой МГППУ и частным психологом
Читать далее
Что нужно сделать перед обращением к психиатру
Существует противоположный тип людей, которые будучи весьма впечатлительными, готовы посещать всех врачей разом, потому что уверены в наличии многих патологий. Здесь тоже не стоит торопиться. Прежде чем, спешить к психиатру совершите ряд действий:
- Попробуйте выспаться и провести выходные в состоянии полного покоя. Иногда внешние факторы сильно изматывают, человек живет в напряжении и ситуацию может разрешить полноценный отдых и восстановление физических сил
- Пройдите медицинский осмотр на тему физических причин плохого самочувствия. Например, гормональные сбои могут вызывать подобный эффект
- Проведите самоанализ, возможно вы просто склонны надумывать. Хотя в этом случае подобная черта может служить признаком невроза.
Если выполнив все вышеуказанные меры, вы все равно чувствуете себя нестабильно, а также испытываете эмоциональный дискомфорт, то поищите хорошего специалиста. Среди психологов, психотерапевтом и психиатров существует немало недоучек, которые вместо помощи могут нанести вред психике.
О дискриминации
Не знаю, почему, но я не нравлюсь никому из работодателей. Меня часто выгоняли, хотя я уверена, что выполняла свои обязанности не хуже остальных. Однажды, когда я уже была не в самом стабильном состоянии, на собеседовании я обмолвилась, что сталкивалась с депрессией и другими сложностями. Сказала, что вижу работу в том числе как способ избавиться от своих проблем. Вместе с этим я назвала много других причин, почему хочу работать в этом месте, но меня попросили уйти.
Я закончила девять классов и техникум. Мне бы хотелось получить высшее образование в области психиатрии, но пока это мечта. Я чувствую, что должна применить свои знания, чтобы помочь кому-то пройти через подобное. На учёбу нужны деньги, но зарабатывать я их не могу, потому что на это нет внутреннего ресурса: даже мелкие неприятности выбивают меня из колеи. Сейчас я каждый день ставлю перед собой главные для себя цели: остаться живой и привести свои мозги в порядок, насколько это возможно.
Как дебютирует шизофрения
Расстройство считается типичным для подросткового и молодого возраста. Однако встречается оно и у пожилых людей, и у дошкольников. Причем то, в каком возрасте начинается болезнь, играет не последнюю роль в ее клинической картине. Чем меньше возрастной показатель больного, тем злокачественнее ее течение. Известно, что мужчины заболевают в более ранние годы, чем женщины.
Все начинается с эмоциональных изменений. Формируется чувство некоторого внутреннего дискомфорта, ощущения нахождения «не в своей тарелке». Общение с окружающими дается все сложнее, уходит непринужденность и легкость, появляется смущение, напряжение и робость. Теряется самоуважение и уверенность. Человек начинает ощущать себя выпавшим из общества.
Возможны вегетативные реакции в виде головной боли, скачков давления, повышенной потливости, изменений сердечного ритма.
Появляется раздражительность, больного все чаще сопровождает плохое настроение. Он не может сосредоточиться на выполнении какого-либо действия, становится рассеянным, физическая и умственная продуктивность его снижается либо формируется быстрая смена настроения.
Человек все чаще пребывает в состоянии напряжения, тревожности, ожидая, что должно произойти что-то нехорошее. Случаются эпизоды дереализации – действительность воспринимается как что-то нереальное. Все кажется странным, размытым, чужим. Звуки притупляются. Больные сравнивают такую обстановку с декорациями. Теряется яркость восприятия, и страдает память.
Деперсонализация также фигурирует на ранней стадии заболевания. Больные сами замечают, что с ними что-то не так. Они могут говорить о том, что ничего не чувствуют. Искажается восприятие своего «Я», пропорций тела, возраста, пола.
Развивается состояние, именуемое уплощенным аффектом. При этом снижается яркость и выразительность эмоций. Мимика и жесты больного становятся ограниченными. Создается впечатление, что на лицо надели маску, а тело стало деревянным.
Довольно показательный признак – эмоциональная холодность по отношению к родным и близким: детям, супругам, но чаще всего к матери. При этом больной не просто отстраняется, но и проявляет злобу и агрессию, но по отношению к людям, с которыми они общаются менее тесно, сохраняются адекватные эмоции. Человек может вести себя с ними, как и прежде.
Не реже наблюдаются неуместные эмоциональные реакции: больной может хохотать, когда не до смеха, а в ситуации, когда все смеются, он рыдает навзрыд или эмоции отсутствуют вообще. Если раньше человек не мог не улыбнуться даже на самый примитивный анекдот, то сейчас после рассказанной шутки в ответ не последует никакой реакции.
Еще одна серия симптомов – это обсессивно-компульсивные проявления. У человека постоянно в голове крутится навязчивая идея. Например, мысль о том, что его собьет машина, если он будет переходить дорогу. Или постоянная необходимость делать все в совершенстве.
Обязательно присутствуют различные ритуальные движения. Больной по 10–15 часов может рисовать в тетради просто линии или другие символы.
Страхи также наблюдаются в клинической картине, однако они носят другой характер, нежели при фобическом расстройстве. Человек рассказывает о них спокойно, безэмоционально, без тени непереносимости на лице. Страхи бывают нелогичными. К примеру, боязнь определенного слова или цвета.
Анатолий:
Лежал в учреждении с желтыми стенами три недели 9 лет тому назад. Ложился по своему желанию. Был в состоянии овоща под препаратами, но помню, что особенно никто там не выделялся, кроме двоих — один был натуральной обезьяной, орал, кричал, чесался.
А другая, из соседнего женского отделения, была совсем не от мира сего и что-то у всех часто спрашивала, но было не разобрать, что именно. Отделение было платным, но еда там была самая отвратительная в моей жизни. Это я запомнил хорошо. Ну и вспоминаю, как все врачи ходили с руками в карманах халатов. Там они держали ручки от дверей в отделение — просто так выйти оттуда было нельзя.
Лечился от ОКР, но в итоге оказалось, что диагноз совсем другой. Но это уже сильно позднее и в частной клинике. Тогда стало лучше, ремиссия длилась до 2012 года.
Как жить после психиатрической больницы?
То, что в отечественной психиатрии отсутствует этап адаптации пациента в обществе, я почувствовала на себе: людей, отвыкших от нормальной жизни просто выбрасывают. Может быть, кому-то удаётся «встроиться», но не мне: я лечилась подолгу и за это время успевала отвыкнуть от хода жизни, а мои близкие принимали решение не общаться со мной. Вернуться в общество при таких условиях непросто.
Домой из больницы мне не хотелось (хотя в детстве казалось, что там всё-таки лучше): с родителями всё всегда было сложно. Мой отец — тиран и алкоголик с психопатическими чертами — в нём нет эмпатии, заботы. В больнице меня навещала только мама. С ней у меня отношения ближе, чем с отцом: с ним я изредка говорю о бытовых вещах.
Сейчас я живу с родителями, но в ближайшее время планирую съехать. В семье не хотят осознавать, что я больна, хотя меня это уже почти не касается: я не планирую поддерживать отношения ни с кем, кроме сестры. Хочу помочь ей обрести себя. Я вижу в сепарации от родителей единственный способ спасти себя, вернуть нормальную самооценку и взгляд на мир, уйти от травмирующего воздействия.
Шизофрения пожилого возраста
Шизофрения в старческом возрасте – явление также очень редкое. Проблема состоит в том, что ее симптомы принимают за старческое слабоумие, пока не появятся стойкий бред и галлюцинации.
Шизофрения у пожилого человека начинает проявляться с подозрительности и опасений, что ему хотят навредить, его хотят обидеть. Такой больной с настороженностью относится к людям, как правило, с агрессией. Предполагая опасность от каждого постороннего, человек изолируется от общества, замыкается в себе и прячется от всего мира. Становится, что называется, «противным старикашкой».
Эмоции стариков с шизофренией неадекватны. Они неуместно смеются или плачут, настроение их быстро меняется. В другом случае их поведение отличается застенчивостью, чрезмерной скромностью. Или же наблюдается эмоциональная тупость, безэмоциональность. Искажается речь, она характеризуется скудностью высказываний, спутанностью. Зачастую люди просто отмалчиваются.
Наблюдается эпизодическая дереализация, когда больной не понимает, где он находится, в какой эпохе живет, не узнает близких. Деперсонализация выражается в непонимании кто он сам.
Характерный симптом – явление к больному умерших родственников, друзей, знакомых.
В старческом возрасте чаще остальных развивается параноидная форма заболевания.
Средняя продолжительность лечения
Ниже приведем среднестатистические сроки лечения в стационаре психиатрической и психотерапевтической клиники при разных заболеваниях психики и нарушениях поведения, а так же длительность терапии после выписки из больницы.
Данные взяты из реальной клинической практики. Напоминаем, что эти сроки не являются стандартами!
| Заболевание | Степень выраженности, тяжесть состояния | Ср. сроки госпитализации | Ср. сроки лечения после выписки из стационара |
| Психоз | тяжелый | 60 дней | 2 года |
| средней степени тяжести, впервые возникшие острые психозы | 30 дней | 12 месяцев | |
| не выраженная психотическая симптоматика, обострение хронических психозов | 10 дней | 6 месяцев, при хронических психозах много лет | |
| Пограничные психические расстройства (неврозы, расстройства личности, реактивные состояния) | выраженная симптоматика | 30 дней | 12 месяцев |
| средняя степень выраженности симптомов | 10 дней | 6 месяцев | |
| легкая выраженность симптомов | несколько дней (1-5) | 30 дней | |
| Панические атаки, тревожные расстройства | длительно текущие тревожные расстройства, фобии, генерализованное тревожное расстройство | 30 дней | 1,5 года |
| смешанное тревожное и депрессивное расстройство, неврастения | 15 дней | 12 месяцев | |
| панические атаки впервые выявленные | 10 дней | 6 месяцев | |
| Депрессия | тяжелая депрессия, депрессия с психозом, суицидальное поведение | 45 дней | 12 месяцев |
| средней степени выраженности депрессивная симптоматика, впервые возникший депрессивный приступ | 30 дней | 9 месяцев | |
| легкая выраженность депрессивной симптоматики | 10 дней | 4 месяцев | |
| Органические психические расстройства (последствия черепно-мозговых травм, нейроинфекций и интоксикаций, сосудистых нарушений мозга и т.п.) | тяжелые психозы с бредом и обманами восприятия | 45 дней | 2 года |
| «органические» психозы средней степени тяжести, острые психозы на фоне деменции, делирий | 30 дней | 12 месяцев, при деменции – постоянное наблюдение всю жизнь | |
| органическое расстройство личности, пограничные «органические» расстройства (нарушения сна, настроения, двигательные нарушения) | 21 день | 12 месяцев | |
| астеническое состояние | 10 дней | 6 месяцев | |
| Шизофрения, шизоаффективное расстройство | 30 дней | постоянно | |
| Алкогольная зависимость | алкогольная зависимость в сочетании с психическими расстройствами, 3-я стадия алкогольной зависимости | 30-45 дней | 2 года, при 3-й стадии – всю жизнь |
| 2-я стадия алкогольной зависимости | 21 день | 12 месяцев | |
| 1-я стадия и начало 2-й стадии алкогольной зависимости | 10 дней | 12 месяцев | |
| Вывод из запоя, снятие отравления, устранение похмельного состояния, отрезвление (указанные мероприятия не являются лечением алкогольной зависимости) | 1-2 дня | нет | |
| Наркотическая зависимость | 2-я и 3-я стадия зависимости, сопутствующие психические расстройства | 45 дней | 3 года |
| 2-я стадия зависимости с сохраненной критикой к заболеванию, реабилитационным потенциалом | 30 дней | 3 года | |
| 1-я стадия зависимости | 10 дней | 12 месяцев |
Как видно из таблицы, при психических расстройствах и нарушениях поведения средние сроки лечения после выписки из стационара длительные: исчисляются месяцами и даже годами.
Различные методики лечения имеют свою длительность применения.
Из дома прямиком в психиатрическую клинику
Все участники эксперимента Розенхана легли в психиатрические больницы под выдуманными именами, скрыв своё место работы и образование. Все остальные данные, которые они сообщили врачам, были реальными. Чтобы в дальнейшем не было никаких разночтений, все псевдопациенты на приёме у психиатров рассказали, что они страдают от слуховых галлюцинацией. Голоса в их головах якобы принадлежали лицам их же пола и говорили неразборчивые слова, среди которых угадывались лишь три: «стук», «полый» и «пустой». Эти слова Розенхан выбрал не просто так. Все они являли собой признаки экзистенциального кризиса, то есть психического дискомфорта и состояния повышенной тревожности. Никаких других симптомов психиатрического заболевания псевдопациенты не выказали.
Но тем не менее всех их поместили в психиатрические больницы. Причём в совершенно разные. Были среди них и дорогие частные клиники, и государственные учреждения, и сельские больницы. Попав в больницы, псевдопациенты тут же перестали говорить, что они слышат голоса, и стали уверять врачей, что они совершенно нормальные. Однако никакой реакции на эти заявления не последовало.
Практически всем участникам эксперимента Розенхана диагностировали шизофрению. Лишь у одного диагноз отличался: доктора «выявили» у него маниакально-депрессивный психоз. Псевдопациентов, не выказывающих никаких признаков психиатрических заболеваний, начали лечить психотропными препаратами: антидепрессантами и нейролептиками. Впрочем «психбольные» таблетки не принимали и смывали их в уборной. Так же поступали и многие другие пациенты психиатрических клиник. С ними, кстати, связано одно прелюбопытнейшее наблюдение, во многом и поставившее под сомнение всю существующую на тот момент систему диагностики психиатрических заболеваний.
В чем состоит отличие психолога, психотерапевта и психиатра
Многие люди даже не понимаю разницу между этими специалистами, а она несомненно есть. К кому же обратиться за помощью? На самом деле, каждый из них занимается разными гранями человеческой психики. Но каждый рассматривает эту грань под определенным углом. В чем же заключается различие?
- Психолог. Как правило, психологи заканчивают гуманитарные учебные заведения. Эти специалисты глубоко изучают устройство человеческой психики, реакции, поведение, черты характера и прочие психологические аспекты. Суть в том, что психолог может помочь только здоровому человеку скорректировать некоторые жизненные ситуации. Например, когда человек испытывает временные трудности, не может выстроить общение с окружающими или определиться с профессией.
- Психотерапевт. Здесь необходимо наличие медицинского образования с наличием специализации в психиатрии. Психотерапевт может выписывать рецепты на медикаменты, когда пациент в этом нуждается. Доктор занимается психоанализом, помогает избавиться от некоторых психических отклонений с использованием психотерапии. Именно этот специалист занимается лечением неврозов, фобий, панических атак, депрессий и тд.
- Психиатр. Это человек с медицинским образованием, который занимается психическими патологиями. Их лечат медикаментами и процедурами. Не обязательно к нему попадают “сумасшедшие” пациенты, в обычном понимании слова. Зачастую среди его клиентов вполне обыкновенные люди, которые испытывают эмоциональный дискомфорт по необъяснимым причинам. Бывает такое, что человек чувствует, что с ним происходит что — то странное и неприятное, но медицинское обследование физического здоровья не выявляет проблем. Тогда причину стоит поискать обратившись к психиатру.
Интересный факт состоит в том, что каждый из этих специалистов работает над внутренним миром человека. При определенных эмоциональных или психических трудностях можно обратиться к любому из них. И если попадется опытный и здравомыслящий специалист, он без труда определит в каком направлении нужно двигаться, чтобы решить волнующие моменты. Например, если пациент приходит на прием к психологу, но у него заметны серьезные психопатологии, то специалист сразу направит человека к психиатру. А если получилось так, что в психиатрию обратился пациент, который не испытывает подобных проблем, доктор направит его на консультацию к психологу.
Как выглядит ваш рабочий день?
Диана Генералова: «У психиатров сокращенный рабочий день – 36 часов в неделю. Планирую выбрать работу в стационаре, пациенты интереснее и работа более динамичная».
Татьяна Маликова: «У нас обычная рабочая неделя, иногда дежурим по субботам. Психиатрическая работа предполагает определенные льготы. В государственной больнице у врачей и отпуск побольше (63 дня), и рабочий день немного короче, он составляет примерно 7 часов 40 минут.
Мы делаем обход, назначение, принимаем поступающих пациентов и выписываем других. Проводим занятия, беседы, диагностические осмотры. Раз в неделю проводим консилиумы с заключением руководства по пациентам, впервые попавшимся в поле зрения психиатров. Очень часто их приглашают на кафедру, которая консультирует отделение, или же их смотрят привлеченные специалисты с кафедры, то есть пациенты никуда не выходят. Их смотрят молодые доктора-ординаторы, руководство, заведующие отделениями, врачи, работающие в отделении уже много лет, приглашенные сотрудники. Привлекаются психологи, которые смотрят и дают развернутое заключение такого пациента. Кроме того, его всегда смотрят врачи соматического профиля — терапевты, неврологи, хирурги, окулисты. И совокупным заключением выносится диагноз, определяется тактика дальнейшего лечебного пути, ориентировочные сроки его нахождения в больнице.
В частных больницах, в общем-то, похожий принцип работы
В них, конечно, поменьше пациентов, и поэтому там есть возможность уделить каждому из них более пристальное внимание».
